laughter lines run deeper than skin (с)
Если Стокгольм очаровывает с самого первого взгляда, то Копенгаген поначалу встречает прибывающие паромы без лишней сентиментальности, поворачиваясь к ним своей современно-деловой стороной. Но, если добраться до сердцевины города, он - тем более под улыбчивым южноскандинавским солнышком - предстает ярким, сказочным и в то же время уютным, надышанным. А еще здесь много ветра и воды.
читать дальше
«Ну что? – спрашивает Копенгаген, провожая наш автобус холодными взглядами стеклянно-бетонных зданий. – Опять туристы, и опять к Русалочке?»
Не то чтобы Копенгаген совсем уж не любил свою Русалочку. Вандалы над ней, правда, периодически издеваются – так, что даже пришлось переставить ее подальше от берега, и те, кто хочет с ней сфотографироваться, прыгают по камням, стараясь не свалиться в воду. И все равно этих желающих так много, что Русалочка в Копенгагене – все равно что Джоконда в Лувре или пирамиды в Египте – толпам туристов вполне удается загромоздить само явление. А туристическую суету и шумиху здесь действительно не очень-то любят.
Да и в самом деле - разве это справедливо, когда автобус за автобусом, выгружаясь на причал, идет к Русалочке, даже не оглядываясь на Нику, что находится на подходе к ней, не зная, кому и отдать-то свой лавровый венок?
А потом, кроткая дочь морской стихии - девушка милая, но если говорить о Копенгагене, то его символ – это скорее вот кто:
Это богиня Гефион, когда-то в буквальном смысле отпахавшая Данию от Швеции, используя своих сыновей в качестве быков. Это очень поучительная и, на взгляд Феликса Кривина, очень печальная история. А чуть поодаль - Гермес с Нептуном, тоже вполне себе символы города под названием «Купеческая гавань» - и все они очень хорошо иллюстрируют способность здешних жителей торговать, плавать и честно пахать.
Когда автобус едет сквозь строй типовых домов квартала Нюбодер, где в давние времена с подачи короля Кристиана IV (который вон там, на площади) военных моряков вместе с семьями размещали в стандартных жилищах типа «коммуналка», создается даже преувеличенное впечатление о прагматичности и умеренности, царствующей в этом городе...
Но сердцевина Копенгагена - это набережная Нюхавн, или Новая гавань, которая лишний раз свидетельствует об эффекте Нового моста и разных прочих Новгородов – домики здесь сохранились с 17 века. Каналы, ведущие к этому месту, рыли шведские пленные в 1671-1675 году, чтобы обеспечить подход к центру города купеческим кораблям – хоть и обидно было им, что впрямую работают на благосостояние врага, а деться некуда...
Увидев Копенгаген с воды, напрочь забываешь о его прагматичности и все больше ощущаешь его поэтичность...
Мосты, такие низенькие, что, проплывая под ними, надо беречь головы
Самые что ни на есть морские дорожные знаки
И даже те самые «типовушки» с воды смотрятся по-другому
«Где славный твой дом в три окна?» А вот он:
Именно здесь когда-то жил Андерсен, и видел в одно из этих окон то же, что мы с вами сейчас видели, за исключением того, что парусные суда сменились моторными катерами. Это тоже поучительная и очень печальная история. Если поставить и смерить взглядом Копенгаген и Андерсена, то первый на фоне второго выглядит мелочным филистером и грубоватым насмешником, а второй на фоне первого – несдержанно-сентиментальным и надоедливым выскочкой. И то, и другое – не совсем правда. А если не мерить, а заглядывать на уровень души, то первый все-таки часто отогревал душу второму (потому что здесь жили несколько добрых семейств, и потому что по сравнению с остальной Данией здесь был еще Париж), за что второй по секрету открывал первому его собственную душу, в душе каждой старой улочки и каждой дверной ручки. Рядом с бронзовым Андерсеном, как известно, нет бронзовых детей, поскольку он считал себя взрослым серьезным писателем. Так что дети рядом с ним – только живые. Судя по тому, что было видно из автобуса – постоянно.
А еще мне не удалось поймать на фотоаппарат музей скульптора Торвальдсена – его стены тоже многое говорят про город Копенгаген. Дело в том, что город послал своего художника учиться в Италию – а когда лет через сорок он, прославившись, вернулся, все жители устроили ему триумфальную встречу. И построили ему музей, на фасаде которого запечатлена эта встреча - так Копенгаген увековечивает славу своего художника, и себя не забывает. вот так
Мы же плывем дальше по каналам...
Корабли – насколько я понимаю, музейные экспонаты
И тоже ведь оперный театр
А по берегам все время попадаются жители Копенгагена, непринужденно закусывающие с видом на каналы.
С подачи Турмалин ко мне в последнее время прицепилась фраза «будьте проще, сядьте на пол». Вот здесь это очень ощущается – Дания, как и вся Скандинавия, вообще _обмята_ под людей, и здесь, как в самом южном ее уголке, уют дается несколько проще и представляет собой очень значимую ценность. Наверное, даже более значимая, чем великолепие. Главное блюдо датской кухни – бутерброд. Главное блюдо датской высокой кухни – навороченный и разукрашенный бутерброд. Вот эти ребята расположились на отдых практически напротив парламента...
...во дворе которого, как положено, находится спецстоянка для депутатского транспорта. Вот такая.
Нет, машины на той стоянке тоже есть. Штук десять. Сам парламент как законодательный орган, говорят, появился после того, как на очередном этапе борьбы за ограничение монархии по городу прошли крупные волнения оппозиции, и все неделю ждали, какими суровыми мерами ответит на них король Фридерик VII. Король же взял да и разрешил парламент без лишних споров, даже отдал под него один из своих дворцов – кстати, время, высвободившееся от государственных дел, он смог направить на археологические изыскания, которые были ему намного интереснее. А эти гимнасты в небесах около здания парламента появились, конечно, позже...
«Велосипед здесь перестал быть только средством передвижения, он превратился в одну из стихий, как земля, вода, огонь и воздух». Карел Чапек, «Путешествие на север», 1936. Ничего не изменилось - впечатление, что постоянно проходит большой всекопенгагенский велопробег. Переходя через дорогу в неположенном месте, опасаешься далеко не автомобилей. Но, кстати, по всей Скандинавии живут разумные люди – никто не будет стоять на красный свет, когда на горизонте не видно транспорта. Хотя и под колеса соваться тоже никто не будет.
Так же непринужденно и без претензий люди, которых выманило на зеленую траву долгожданное солнышко, отдыхают в парке Розенборг.
Прямо с видом на дворец Розенборг, по совместительству королевскую сокровищницу.
В парке прекрасно уживаются Каролина Амалия Шлезвиг-Гольштейн-Зонденбург-Августенбургская – королева-консорт, вторая супруга Кристиана Восьмого, любимая народом за благотворительность...
... скромная маленькая Гунвер из баллады Эвальда, с сердцем как воск и душой как золото, которую соблазнил и утянул на дно водяной...
... и нимфа Эхо, тоже в очень пуританском ракурсе - задний фасад ее фигуры, торчащий из кустов, долгое время вызывает недоумение
А поодаль - Вигго Хёруп, политик, журналист и агитатор несоциалистического левого крыла.
И совсем уже что-то абстрактное, к чему нельзя подобраться и атрибутировать как следует
«Действующие» дворцы в комплексе Амалиенборг - по-скандинавски деловитые и суховатые. Сам комплекс из четырех дворцов – памятник знаменитой датской прижимистости, потому что получился он примерно так: к очередному юбилею правящей династии король Кристиан IX решил сделать что-нибудь этакое, но не тратить на это казенные деньги. Собрал представителей четырех аристократических семейств и предложил: вот вам площадь, пусть каждый построит себе по дворцу – и городу памятник, и вам недвижимость, да и привилегии ваши, очень надеюсь, вам пока не наскучили... Когда же тогдашний дворец сгорел, королевской семье даже не надо было думать, куда перебраться – по разумным ценам все здания были ими выкуплены.
Теперь во дворцах живет королевская семья, а между ними постоянно ходят гвардейцы, жизнь которых протекает в смене караула. У здешних гвардейцев тоже есть отличительная черта – «бифитерские» шапки: говорят, появились они после того, как король Кристиан IX съездил в Англию. А потом оформил госзаказ на медвежьи шкуры с нашим Александром Третьим – кстати, и мужем его дочери, принцессы Дагмар, пережившей все наши революционные потрясения. Не только Мария Терезия была всеевропейской тещей - Кристиан IX тоже успешно распределил своих многочисленных детей по многочисленным тронам...
Еще на площади есть церковь Кристиана, или Мраморная церковь – купол сделан из норвежского мрамора, и строилась она лет сто. Это, конечно, не столь впечатляющее свидетельство экономии...
Зато его уравновешивает памятник Кристиану IX, на который расщедрились видные горожане: заказали отличному скульптору – правда, по части анималистики. По словам нашего экскурсовода, получился лучший в Европе памятник лошади, на которой еще в придачу сидит король.
Основатель города, епископ Абсалон, тоже удостоился конного памятника и выглядит очень воинственно для духовного лица – что совершенно отвечает действительности, он не только вел достаточно бурную жизнь, но и сделал это место укрепленным городом.
Сейчас от старой крепости остались только вот эти развалины, чисто номинальные.
А вот еще один конный памятник королю – уже Кристиану X. Жил он в двадцатом веке, когда вроде бы железный конь оттеснил не только крестьянскую, но и королевскую лошадку. Но именно регулярные конные прогулки короля по улицам Копенгагена во время немецкой оккупации стали символом того, что Дания вроде бы как не сдается. Вспоминаются последние эпизоды фильма «Король говорит», и как-то впервые начинаешь чувствовать симпатию к институту декоративных королей: народу есть вокруг чего объединиться, а реально навредить они практически уже не могут (тот же Кристиан Х когда-то разогнал избранное правительство, заменив его консервативным – но после угрозы всеобщей забастовки пошел на перевыборы и лишился остатков власти).
Об Англии вообще сейчас самое время вспомнить– датский антифашизм, понятие хрупкое в оккупированной стране, от нее практически неотделим. Вот и Черчилль в парке имени себя, там, где мемориалы погибшим героям и музей Сопротивления (о котором будет еще отдельно).
А еще там есть англиканская церковь святого Албана.
«Голубоглазое» здание с семиконечной звездой. Да-да, той самой, любезной сердцу феаноринга, что нам регулярно светит с фургонов Maersk.
А что такое развитие культуры по-датски? Это когда бизнесмен Якобсен, размышляя, что бы такое сделать ради датской культуры и искусства, решает разработать лучшее в мире пиво. Ну, или «пожалуй, лучшее», а то как-то нескромно, не по-датски. И открывает свою фирму, собирая самые качественные рецепты и параллельно создавая меценатский фонд, а при его сыне создается целая лаборатория, где научаются культивировать живые дрожжи, Saccharomyces carlsbergensis называются. А доходы от продаж пива направляются на меценатские цели – строится Новая глиптотека (художественный музей), спонсируются футбольные команды, и даже Институт Теоретической Физики, основанный Нильсом Бором, не обошелся без пивных вливаний. Свежесваренное пиво «Карлсберг» до сих пор развозят по городу на конных упряжках.
Копенгаген, поскольку он ближе к Европе, чем вся остальная Скандинавия, чуть больше и сам старался быть похожим на Европу. Одно время, например, хотел стать скандинавским Амстердамом – именно поэтому здесь столько каналов и так много зданий из темно-красного кирпича.
Здание с женщиной и трудолюбивыми малютками на фасаде – такая слегка волшебная генеральная уборка
Церковь Святого Ансгара вместе с самим святым
Здание вокзала – в том же духе
А одно время Копенгаген решил стать скандинавским Парижем, тем более что около 19 века Дания тяготела к союзам с Францией и войнам с Англией (после разгрома Наполеона это ей стоило потери Норвегии). Поэтому там есть еще и французский классицизм. Это вот - Бродгаде, как явствует из названия, широкая улица.
По парижскому образцу построили в 19 веке развеселый парк Тиволи – сейчас это, конечно, нечто более обычное, чем было тогда, просто место для семейного отдыха, а раньше тот же Чапек писал о нем: «Тиволи – это столица Копенгагена, город качелей, тиров, фонтанов, трактиров и аттракционов, это город детей, влюбленных и вообще – народа, огромный парк отдыха и развлечений. быть может, единственный в мире по популярности простонародной сердечности и наивного, веселого, праздничного буйства».
Еще в Копенгагене, как во всяком уважающем себя европейском городе, существуют шпили. Это вот Хольменскирхе - Флотская церковь, где упокоены все адмиралы и другие видные деятели, связавшие свою судьбу с морем. А еще там бракосочетались датские монархи.
А это, по всей видимости, шпиль церкви святого Николая – кстати, ее реставрация тоже не обошлась без пивовара Карла Якобсена.
И два уж совсем необычных шпиля, первый из которых принадлежит вовсе не церкви, а бирже – три драконьих хвоста, образующие его, символизируют скандинавские страны.
При бирже, как положено, еще один Гермес
А на шпиль Церкви Спасителя советуют забираться в качестве духовного подвига – если не подкосятся ноги и не снесет ветром по дороге, есть возможность получить полное отпущение грехов, только дотроньтесь во-он до того золотого шарика...
Храм искусства – Королевский театр...
... около которого, как в Осло, расположились два первых национальных драматурга - Л.Хольберг прославился комедиями, А.Оленшлегер – драмами. Только датчане больше, чем норвежцы, позаботились об их удобстве и усадили в кресла.
Муз, вдохновлявших этих достойных людей, тоже не обидели...
Современность – она и есть современность...
... подчас бок о бок со стариной
Удалая валькирия, еще одна в веренице суровых женских обликов Скандинавии
Много городских львов попадалось мне по всей Европе, но эти, пожалуй, наименее чинно себя ведут. Также можно рассматривать как жесткую рекламу знаменитого датского бекона – отдельно памятники свинье как в Копенгагене, так и в других городах тоже есть.
Совместный памятник королям Фредерику VII и Кристиану IX за их вклад в защиту Дании от Пруссии и от Австрии (правда, Дания по итогам этих войн все равно потеряла Шлезвиг и Голштинию). Только не спрашивайте, кто из них кто
Вот они оба, на постаменте, что уже становится привычным
Фонтан "журавли" – чуть менее оптимистичный, чем в Минске
Эта композиция вроде бы символизирует обломки старины, отправленные после второй мировой на свалку истории
Геральдические зверюги сражаются между собой на площади около ратуши
И там же находится общедатский дорожный указатель
Еще один, и очень симпатичный, символ Копенгагена - девушка на велосипеде. В плохую погоду на этой площадке появляется девушка с зонтом.
А двое трубачей рядом с ратушей наблюдают, не грозит ли Дании какая-нибудь беда. Если что, именно они разбудят главного датского эпического героя, Хольгера Датчанина....
... который спит в подземельях замка Кронборг. Примерно вот такой:
А еще замок Кронборг знаменит тем, что Шекспир поселил в нем Гамлета, хотя сам замок ввели в эксплуатацию только при Шекспире. В каком-то смысле это было не слабее, чем современная Denmark Corporation в фильме с Итаном Хоуком. Зато в декорациях замка побывал не один театральный Гамлет... А так замок красивый.
слайд-фильм
читать дальше
«Ну что? – спрашивает Копенгаген, провожая наш автобус холодными взглядами стеклянно-бетонных зданий. – Опять туристы, и опять к Русалочке?»
Не то чтобы Копенгаген совсем уж не любил свою Русалочку. Вандалы над ней, правда, периодически издеваются – так, что даже пришлось переставить ее подальше от берега, и те, кто хочет с ней сфотографироваться, прыгают по камням, стараясь не свалиться в воду. И все равно этих желающих так много, что Русалочка в Копенгагене – все равно что Джоконда в Лувре или пирамиды в Египте – толпам туристов вполне удается загромоздить само явление. А туристическую суету и шумиху здесь действительно не очень-то любят.
Да и в самом деле - разве это справедливо, когда автобус за автобусом, выгружаясь на причал, идет к Русалочке, даже не оглядываясь на Нику, что находится на подходе к ней, не зная, кому и отдать-то свой лавровый венок?
А потом, кроткая дочь морской стихии - девушка милая, но если говорить о Копенгагене, то его символ – это скорее вот кто:
Это богиня Гефион, когда-то в буквальном смысле отпахавшая Данию от Швеции, используя своих сыновей в качестве быков. Это очень поучительная и, на взгляд Феликса Кривина, очень печальная история. А чуть поодаль - Гермес с Нептуном, тоже вполне себе символы города под названием «Купеческая гавань» - и все они очень хорошо иллюстрируют способность здешних жителей торговать, плавать и честно пахать.
Когда автобус едет сквозь строй типовых домов квартала Нюбодер, где в давние времена с подачи короля Кристиана IV (который вон там, на площади) военных моряков вместе с семьями размещали в стандартных жилищах типа «коммуналка», создается даже преувеличенное впечатление о прагматичности и умеренности, царствующей в этом городе...
Но сердцевина Копенгагена - это набережная Нюхавн, или Новая гавань, которая лишний раз свидетельствует об эффекте Нового моста и разных прочих Новгородов – домики здесь сохранились с 17 века. Каналы, ведущие к этому месту, рыли шведские пленные в 1671-1675 году, чтобы обеспечить подход к центру города купеческим кораблям – хоть и обидно было им, что впрямую работают на благосостояние врага, а деться некуда...
Увидев Копенгаген с воды, напрочь забываешь о его прагматичности и все больше ощущаешь его поэтичность...
Мосты, такие низенькие, что, проплывая под ними, надо беречь головы
Самые что ни на есть морские дорожные знаки
И даже те самые «типовушки» с воды смотрятся по-другому
«Где славный твой дом в три окна?» А вот он:
Именно здесь когда-то жил Андерсен, и видел в одно из этих окон то же, что мы с вами сейчас видели, за исключением того, что парусные суда сменились моторными катерами. Это тоже поучительная и очень печальная история. Если поставить и смерить взглядом Копенгаген и Андерсена, то первый на фоне второго выглядит мелочным филистером и грубоватым насмешником, а второй на фоне первого – несдержанно-сентиментальным и надоедливым выскочкой. И то, и другое – не совсем правда. А если не мерить, а заглядывать на уровень души, то первый все-таки часто отогревал душу второму (потому что здесь жили несколько добрых семейств, и потому что по сравнению с остальной Данией здесь был еще Париж), за что второй по секрету открывал первому его собственную душу, в душе каждой старой улочки и каждой дверной ручки. Рядом с бронзовым Андерсеном, как известно, нет бронзовых детей, поскольку он считал себя взрослым серьезным писателем. Так что дети рядом с ним – только живые. Судя по тому, что было видно из автобуса – постоянно.
А еще мне не удалось поймать на фотоаппарат музей скульптора Торвальдсена – его стены тоже многое говорят про город Копенгаген. Дело в том, что город послал своего художника учиться в Италию – а когда лет через сорок он, прославившись, вернулся, все жители устроили ему триумфальную встречу. И построили ему музей, на фасаде которого запечатлена эта встреча - так Копенгаген увековечивает славу своего художника, и себя не забывает. вот так
Мы же плывем дальше по каналам...
Корабли – насколько я понимаю, музейные экспонаты
И тоже ведь оперный театр
А по берегам все время попадаются жители Копенгагена, непринужденно закусывающие с видом на каналы.
С подачи Турмалин ко мне в последнее время прицепилась фраза «будьте проще, сядьте на пол». Вот здесь это очень ощущается – Дания, как и вся Скандинавия, вообще _обмята_ под людей, и здесь, как в самом южном ее уголке, уют дается несколько проще и представляет собой очень значимую ценность. Наверное, даже более значимая, чем великолепие. Главное блюдо датской кухни – бутерброд. Главное блюдо датской высокой кухни – навороченный и разукрашенный бутерброд. Вот эти ребята расположились на отдых практически напротив парламента...
...во дворе которого, как положено, находится спецстоянка для депутатского транспорта. Вот такая.
Нет, машины на той стоянке тоже есть. Штук десять. Сам парламент как законодательный орган, говорят, появился после того, как на очередном этапе борьбы за ограничение монархии по городу прошли крупные волнения оппозиции, и все неделю ждали, какими суровыми мерами ответит на них король Фридерик VII. Король же взял да и разрешил парламент без лишних споров, даже отдал под него один из своих дворцов – кстати, время, высвободившееся от государственных дел, он смог направить на археологические изыскания, которые были ему намного интереснее. А эти гимнасты в небесах около здания парламента появились, конечно, позже...
«Велосипед здесь перестал быть только средством передвижения, он превратился в одну из стихий, как земля, вода, огонь и воздух». Карел Чапек, «Путешествие на север», 1936. Ничего не изменилось - впечатление, что постоянно проходит большой всекопенгагенский велопробег. Переходя через дорогу в неположенном месте, опасаешься далеко не автомобилей. Но, кстати, по всей Скандинавии живут разумные люди – никто не будет стоять на красный свет, когда на горизонте не видно транспорта. Хотя и под колеса соваться тоже никто не будет.
Так же непринужденно и без претензий люди, которых выманило на зеленую траву долгожданное солнышко, отдыхают в парке Розенборг.
Прямо с видом на дворец Розенборг, по совместительству королевскую сокровищницу.
В парке прекрасно уживаются Каролина Амалия Шлезвиг-Гольштейн-Зонденбург-Августенбургская – королева-консорт, вторая супруга Кристиана Восьмого, любимая народом за благотворительность...
... скромная маленькая Гунвер из баллады Эвальда, с сердцем как воск и душой как золото, которую соблазнил и утянул на дно водяной...
... и нимфа Эхо, тоже в очень пуританском ракурсе - задний фасад ее фигуры, торчащий из кустов, долгое время вызывает недоумение
А поодаль - Вигго Хёруп, политик, журналист и агитатор несоциалистического левого крыла.
И совсем уже что-то абстрактное, к чему нельзя подобраться и атрибутировать как следует
«Действующие» дворцы в комплексе Амалиенборг - по-скандинавски деловитые и суховатые. Сам комплекс из четырех дворцов – памятник знаменитой датской прижимистости, потому что получился он примерно так: к очередному юбилею правящей династии король Кристиан IX решил сделать что-нибудь этакое, но не тратить на это казенные деньги. Собрал представителей четырех аристократических семейств и предложил: вот вам площадь, пусть каждый построит себе по дворцу – и городу памятник, и вам недвижимость, да и привилегии ваши, очень надеюсь, вам пока не наскучили... Когда же тогдашний дворец сгорел, королевской семье даже не надо было думать, куда перебраться – по разумным ценам все здания были ими выкуплены.
Теперь во дворцах живет королевская семья, а между ними постоянно ходят гвардейцы, жизнь которых протекает в смене караула. У здешних гвардейцев тоже есть отличительная черта – «бифитерские» шапки: говорят, появились они после того, как король Кристиан IX съездил в Англию. А потом оформил госзаказ на медвежьи шкуры с нашим Александром Третьим – кстати, и мужем его дочери, принцессы Дагмар, пережившей все наши революционные потрясения. Не только Мария Терезия была всеевропейской тещей - Кристиан IX тоже успешно распределил своих многочисленных детей по многочисленным тронам...
Еще на площади есть церковь Кристиана, или Мраморная церковь – купол сделан из норвежского мрамора, и строилась она лет сто. Это, конечно, не столь впечатляющее свидетельство экономии...
Зато его уравновешивает памятник Кристиану IX, на который расщедрились видные горожане: заказали отличному скульптору – правда, по части анималистики. По словам нашего экскурсовода, получился лучший в Европе памятник лошади, на которой еще в придачу сидит король.
Основатель города, епископ Абсалон, тоже удостоился конного памятника и выглядит очень воинственно для духовного лица – что совершенно отвечает действительности, он не только вел достаточно бурную жизнь, но и сделал это место укрепленным городом.
Сейчас от старой крепости остались только вот эти развалины, чисто номинальные.
А вот еще один конный памятник королю – уже Кристиану X. Жил он в двадцатом веке, когда вроде бы железный конь оттеснил не только крестьянскую, но и королевскую лошадку. Но именно регулярные конные прогулки короля по улицам Копенгагена во время немецкой оккупации стали символом того, что Дания вроде бы как не сдается. Вспоминаются последние эпизоды фильма «Король говорит», и как-то впервые начинаешь чувствовать симпатию к институту декоративных королей: народу есть вокруг чего объединиться, а реально навредить они практически уже не могут (тот же Кристиан Х когда-то разогнал избранное правительство, заменив его консервативным – но после угрозы всеобщей забастовки пошел на перевыборы и лишился остатков власти).
Об Англии вообще сейчас самое время вспомнить– датский антифашизм, понятие хрупкое в оккупированной стране, от нее практически неотделим. Вот и Черчилль в парке имени себя, там, где мемориалы погибшим героям и музей Сопротивления (о котором будет еще отдельно).
А еще там есть англиканская церковь святого Албана.
«Голубоглазое» здание с семиконечной звездой. Да-да, той самой, любезной сердцу феаноринга, что нам регулярно светит с фургонов Maersk.
А что такое развитие культуры по-датски? Это когда бизнесмен Якобсен, размышляя, что бы такое сделать ради датской культуры и искусства, решает разработать лучшее в мире пиво. Ну, или «пожалуй, лучшее», а то как-то нескромно, не по-датски. И открывает свою фирму, собирая самые качественные рецепты и параллельно создавая меценатский фонд, а при его сыне создается целая лаборатория, где научаются культивировать живые дрожжи, Saccharomyces carlsbergensis называются. А доходы от продаж пива направляются на меценатские цели – строится Новая глиптотека (художественный музей), спонсируются футбольные команды, и даже Институт Теоретической Физики, основанный Нильсом Бором, не обошелся без пивных вливаний. Свежесваренное пиво «Карлсберг» до сих пор развозят по городу на конных упряжках.
Копенгаген, поскольку он ближе к Европе, чем вся остальная Скандинавия, чуть больше и сам старался быть похожим на Европу. Одно время, например, хотел стать скандинавским Амстердамом – именно поэтому здесь столько каналов и так много зданий из темно-красного кирпича.
Здание с женщиной и трудолюбивыми малютками на фасаде – такая слегка волшебная генеральная уборка
Церковь Святого Ансгара вместе с самим святым
Здание вокзала – в том же духе
А одно время Копенгаген решил стать скандинавским Парижем, тем более что около 19 века Дания тяготела к союзам с Францией и войнам с Англией (после разгрома Наполеона это ей стоило потери Норвегии). Поэтому там есть еще и французский классицизм. Это вот - Бродгаде, как явствует из названия, широкая улица.
По парижскому образцу построили в 19 веке развеселый парк Тиволи – сейчас это, конечно, нечто более обычное, чем было тогда, просто место для семейного отдыха, а раньше тот же Чапек писал о нем: «Тиволи – это столица Копенгагена, город качелей, тиров, фонтанов, трактиров и аттракционов, это город детей, влюбленных и вообще – народа, огромный парк отдыха и развлечений. быть может, единственный в мире по популярности простонародной сердечности и наивного, веселого, праздничного буйства».
Еще в Копенгагене, как во всяком уважающем себя европейском городе, существуют шпили. Это вот Хольменскирхе - Флотская церковь, где упокоены все адмиралы и другие видные деятели, связавшие свою судьбу с морем. А еще там бракосочетались датские монархи.
А это, по всей видимости, шпиль церкви святого Николая – кстати, ее реставрация тоже не обошлась без пивовара Карла Якобсена.
И два уж совсем необычных шпиля, первый из которых принадлежит вовсе не церкви, а бирже – три драконьих хвоста, образующие его, символизируют скандинавские страны.
При бирже, как положено, еще один Гермес
А на шпиль Церкви Спасителя советуют забираться в качестве духовного подвига – если не подкосятся ноги и не снесет ветром по дороге, есть возможность получить полное отпущение грехов, только дотроньтесь во-он до того золотого шарика...
Храм искусства – Королевский театр...
... около которого, как в Осло, расположились два первых национальных драматурга - Л.Хольберг прославился комедиями, А.Оленшлегер – драмами. Только датчане больше, чем норвежцы, позаботились об их удобстве и усадили в кресла.
Муз, вдохновлявших этих достойных людей, тоже не обидели...
Современность – она и есть современность...
... подчас бок о бок со стариной
Удалая валькирия, еще одна в веренице суровых женских обликов Скандинавии
Много городских львов попадалось мне по всей Европе, но эти, пожалуй, наименее чинно себя ведут. Также можно рассматривать как жесткую рекламу знаменитого датского бекона – отдельно памятники свинье как в Копенгагене, так и в других городах тоже есть.
Совместный памятник королям Фредерику VII и Кристиану IX за их вклад в защиту Дании от Пруссии и от Австрии (правда, Дания по итогам этих войн все равно потеряла Шлезвиг и Голштинию). Только не спрашивайте, кто из них кто
Вот они оба, на постаменте, что уже становится привычным
Фонтан "журавли" – чуть менее оптимистичный, чем в Минске
Эта композиция вроде бы символизирует обломки старины, отправленные после второй мировой на свалку истории
Геральдические зверюги сражаются между собой на площади около ратуши
И там же находится общедатский дорожный указатель
Еще один, и очень симпатичный, символ Копенгагена - девушка на велосипеде. В плохую погоду на этой площадке появляется девушка с зонтом.
А двое трубачей рядом с ратушей наблюдают, не грозит ли Дании какая-нибудь беда. Если что, именно они разбудят главного датского эпического героя, Хольгера Датчанина....
... который спит в подземельях замка Кронборг. Примерно вот такой:
А еще замок Кронборг знаменит тем, что Шекспир поселил в нем Гамлета, хотя сам замок ввели в эксплуатацию только при Шекспире. В каком-то смысле это было не слабее, чем современная Denmark Corporation в фильме с Итаном Хоуком. Зато в декорациях замка побывал не один театральный Гамлет... А так замок красивый.
слайд-фильм
@темы: заграничные путешествия
-
-
06.05.2012 в 12:45Обожаааааю Копенгаген.
-
-
10.05.2012 в 18:22